Деспотович рассказал о футболе в Казахстане, скучном Оренбурге, американских бомбах и капитанской повязке
Нападающий «Оренбурга» Джордже Деспотович, забивший победный гол в матче со «Спартаком», дал откровенное интервью «Чемпионату».
29 сентября «Оренбург» обыграл «Спартак», после чего Олег Кононов подал в отставку с поста главного тренера красно-белых. Отставка была принята. Приговор Кононову подписал нападающий «Оренбурга» Джордже Деспотович, именно он забил победный гол в матче. Сразу после игры корреспонденты «Чемпионата» встретились с сербом, и он рассказал, как чуть не закончил с футболом из-за Ибрагимовича, как в Казахстане ему наливали кровь барана в бутсу, и как фанат «Црвены Звезды» обливал его вином. А ещё нападающий «Оренбурга» бросил вызов Артёму Дзюбе.
Джордже Деспотович родился 4 марта 1992 в Лознице (Сербия). Клубная карьера: «Црвена Звезда» (2010), «Сопот» (2010, аренда), «Спартак» (Суботица) (2011—2013), «Локерен» (Бельгия) (2013—2014), «Црвена Звезда» (2014—2015), «Жетысу» (Казахстан) (2015, аренда), «Кайрат» (Кахахстан) (2015, аренда), «Астана» (Казахстан) (2016—2018), «Тобол» (Казахстан) (2017, аренда),«Оренбург» (Россия) (2018—н.в.).
Достижения: чемпион Казахстана (2016, 2017), обладатель Кубка Казахстана (2015, 2016), обладатель Суперкубка Казахстана (2018), серебряный призёр чемпионата Казахстана (2015). Провёл 10 матчей за сборную Сербии-U19. Провёл 8 матчей за сборную Сербии U21
— В прошлом сезоне «Оренбург» лишил «Спартак» Лиги Европы, сейчас – тренера. Сразу после матча Кононова уволили. Вы будто злой рок для «Спартака».
— Мы не смотрим, с кем играем. Уже не раз показывали, что «Оренбург» может бороться с каждой командой в чемпионате России. У нас есть качественные футболисты – мы обыгрывали как маленькие команды, так и большие. Но игра со «Спартаком» получилась очень тяжелая. Ждали, когда первыми забьем. Потом стало намного проще.
— Вы забили классный гол. Наработка?
— Да, в субботу на тренировке наигрывали угловые специально под «Спартак». Получилось, что два игрока сделали блок, благодаря этому я остался один. Использовал момент довольно удачно.
— При подготовке обсуждали, что «Спартак» сейчас не в самом лучшем психологическом состоянии и этим можно воспользоваться?
— Конечно. У меня была похожая ситуация, когда я играл за «Црвену Звезду». Я знаю это чувство: что думают футболисты, какое напряжение испытывают болельщики. В случае со «Спартаком» мы понимали, что это наш шанс. Главное было не пропустить в первые 15-20 минут.
«Раньше шутил над врачами команды. Теперь они мне не верят»
— В «Оренбурге» вы уже почти год. Ко всему привыкли?
— Я ко всему странному и необычному привык ещё в Казахстане, где провёл три года, так что при переезде в Оренбург мне было просто. Адаптации никакой не было – я уже пять лет играю примерно в похожих условиях.
— Так-так, а что такого странного было в Казахстане?
— Я до этого год провел в Бельгии, там все было на максимально высоком уровне. А в Казахстане, в городе, где я играл в первое время, даже аэропорт не работал. Поэтому на матчи ездили так: сначала по шесть часов на автобусе, потом еще на самолете. В таких условиях думаешь лишь о том, как себя не травмировать – даже массаж не помогает.
— В Оренбурге у вас тоже не всё было просто. Правда, что в первый день вы закрылись в номере и вас не могли найти?
— Да, думали, что я уехал обратно (смеётся). Я прилетел в Оренбург ночью, и меня повезли на машине до базы. На улице ничего не видно. Думал: «Что это такое? Куда я попал?». Ехали прямо, потом один раз повернули направо и так ехали целый час. Когда приехали, я просто зашёл в номер, закрылся и уснул. Утром никуда не пошёл. И все всполошились: «Где Деспотович?». Стучались в номер, а я не открывал, просто не хотел этого делать. Думали, что меня больше нет, я уехал.
— И?
— Но поспал, а когда проснулся, успокоился. И дальше все было нормально.
— Как вам в Оренбурге?
— В Оренбурге хорошо играть в футбол: в этом городе думаешь только об игре, так как делать там больше нечего. Каждый день у меня тренировка, восстановление, потом заезжаю поесть в ресторан и домой.
— Это же скучно?
— Если честно, да. Мы с друзьями ходим в ресторан, но основное время провожу дома. Лучшее время для меня – тренировка.
— Нам рассказали, что вы любите подшучивать над врачами команды на тренировках, изображая тяжёлые травмы. Правда?
— Откуда вы все знаете? (Смеётся.) Да, такое было. Но теперь, если со мной что-то происходит действительно серьёзное, они мне не верят. Меня больно бьют, я говорю: «Доктор, доктор, подойди!». А он мне отвечает: «Ты шутник, ничего у тебя нет». А у меня там нога вся распухла! Так что сейчас я с шутками закончил.
«На стадионе в Белграде не было воды, зарплату не платили семь месяцев»
— Вы родились в стране, которой больше не существует. Вашу семью война затронула?
— Конечно. Это было очень тяжелое время. Сначала война между Сербией и Боснией, а мой город – Лозница – как раз на границе. Всё началось там. Потом в 1999 году нас бомбили американцы. Некоторые моменты отчетливо врезались в память. Как мы спали дома в подвале… Но я не люблю и не хочу говорить об этом.
— Не будем. Почему в детстве между двумя главными сербскими командами выбрали именно «Црвену»?
— Родители решают – за кого они болеют, туда и отдают. А и папа, и мама у меня болельщики «Црвены».
— Жили на два города или переехали в Белград?
— Вместе с родителями переехали. Я в 11 лет поступил в академию, провел там в итоге восемь лет, 17 начал жить один. Так до сих пор один и живу – девушки у меня нет (улыбается).
— На матчи «Црвены» ходили на трибуну?
— Да, ходил на фанатку, даже когда уже в Бельгию уехал. Вообще круто! Когда как болельщик смотришь, тоже начинаешь ругаться (улыбается). Наверное, поеду с друзьями смотреть «Олимпиакос» — «Црвена».
— Все знают, насколько горячие болельщики у «Црвены». Вам на поле когда-нибудь было страшно?
— Была история. Я не играл несколько матчей, и тут меня выпустили на замену при счете 1:1. До этого я долго не мог забить, и болельщики давили на меня. В том матче я наконец-то забил и заткнул уши.
После этого у меня были очень большие проблемы – я даже в городе не мог спокойно по улицам ходить. Одна история очень запомнилась. Я был в клубе на дне рождении у друга, ко мне подошел человек и говорит: «Иди домой». У него в руках бокал красного вина, а я в белой рубашке. Отвечаю ему, что никуда не хочу идти, а он берет и выливает это вино на меня. «Теперь иди домой», — говорит.
— И?
— Я действительно пошёл.
— Что ещё было интересного в тот период?
— Была ещё одна история, когда меня в клубе не было, но мне рассказывали знакомые. У клуба не очень было с финансами. После одного из матчей один из игроков дал интервью прессе и сказал: «Как нам играть, у нас нет денег, воды, даже шампуня нет?». Проходит время. Команда после тренировки выходит на парковку к своим машинам. Смотрит: у каждой машины выбиты стекла – а внутри – мыльная пена. И болельщики рядом стоят. «Ну что, теперь у вас есть шампунь?», — спрашивают.
— И футболисты ничего в ответ не сказали, не сделали?
— Нет, что тут сделаешь, когда такая большая армия болельщиков приходит?
— Да уж.
— Вот такие сербские болельщики – одни из лучших в мире (смеется). Я их очень уважаю и люблю, но карьеру хотел бы закончить где-нибудь не в Сербии.
«Президент «Црвены» на прощанье сделал одну плохую вещь»
— Почему у клуба, который уже тогда спонсировал «Газпром», были такие проблемы?
— Руководство неправильно выбирало футболистов, а отсутствие результатов привело к финансовым проблемам. Ситуация была тяжелая. Долг вроде был в 50 млн евро. Хорошо, что сейчас все как надо.
— Вы, кстати, так и не смогли надолго закрепиться в «Црвене Звезде».
— Возможно, дело как раз в том, что я попал туда в самое худшее время в истории клуба. Я же говорю: на стадионе даже воды не было. И зарплаты тоже. За семь месяцев, что я провел в команде, мне ни разу не заплатили. К тому же я почти не играл, поэтому пришлось искать другие варианты. Когда появился вариант в Казахстане, с «Жетысу», я согласился. Не скажу, что у меня был большой выбор – других предложений не было. Поехал туда только ради одного – играть в футбол.
— В Казахстане вы в итоге задержались почти на три года.
— Перед отъездом я сомневался: многие футболисты в 22 года думают, что они должны играть «Реале» или «Барселоне». Через пару игр за «Жетысу» в аренде ко мне подошел тренер «Кайрата» и сказал: «Я тебя беру летом. Обещай, что придешь». В итоге потом ушёл в аренду туда. Там провёл 8 месяцев, и мне хотели предложить новый контракт, но не вышло.
— Почему?
— Когда уходил из «Црвены», подписал бумаги, что прощаю клубу все долги передо мной. Там было около 30 тысяч евро. Мы в целом расстались без скандалов, но президент все равно сделал одну плохую вещь. В бумагах, которые подтверждали, что я становлюсь свободным агентом и ухожу из «Црвены», президент прописал условие: я не смогу играть за «Кайрат», потому что он знал, что они захотят меня подписать, и хотел мне насолить. Он не оставил мне выбора. Сказал: «Либо подписываешь бумаги и уходишь, либо остаёшься здесь. Я понимал, что предложения всё равно будут, потому что в Казахстане играл хорошо. Решил подписать бумаги и уйти.
— Зачем президенту это было нужно?
— У нас с ним были плохие отношения. Мне тогда президент «Кайрата» Боранбаев звонил и спрашивал: «Мы тебя ждем, уже два месяца прошло. Ты где?». Сказал, что у меня проблемы: «Если подпишу контракт, все равно год сыграть не смогу». Боранбаев попытался поговорить с президентом «Црвены», но ничего не вышло. В итоге, мне потом «Астана» на три года контракт предложила, и я не смог отказать.
«Когда долго не забивал, мне накапали в бутсу крови барана. Забил»
— Недавно на «Чемпионате» вышло интервью с Дмитрием Сычёвым, в котором он тоже говорил, что в Казахстане неважные условия для футбола.
— Я не могу сказать что-то плохое о стране – она навсегда в моём сердце, очень многое мне дала. Но, да, условия непростые. На некоторых полях вообще в футбол играть нельзя. В «Кайрате» и «Астане» было получше — это две богатые команды. А вот в «Жетысу» футболисты тренировались в своей форме – кто с именем Месси на спине, кто с Роналду. Я занимался в футболке «Црвены Звезды» со своей фамилией.
— Как с такими условиями, как в «Жетысу», команду могут допускать до высшей лиги?
— Если честно, не знаю. Зарплаты там были хорошие. Для такой маленькой команды даже очень. Игроки там получали 15-20 тысяч евро в месяц. Я постоянно говорил руководству: «Лучше продайте 2-3 легионеров, а на эти деньги сделайте хорошую базу, стадион». Но они об этом не думали. Разве не лучше отдать 200-300 тысяч евро не за футболиста, а за поле, и играть в нормальный футбол? Помню, когда мы с другом прошли сборы, сразу полетели в Казахстан, на базу. Там никого не было, а внутри так холодно, чуть ли не -15, есть нечего. Хотели уехать, но других вариантов на тот момент не было, поэтому мы все-таки остались.
— Знаем, в Казахстане есть ритуал – там режут баранов, чтобы пришла удача. Вы с таким сталкивались?
— Да. Мы с «Жетысу» не могли выиграть три или четыре матча. Тренер – кстати, очень хороший мужик – сказал нам: «Ребята, я знаю, что надо сделать. Надо барана зарезать на поле». Так и сделали. И – не поверите – в следующем матче сразу победили. А мне тогда еще и крови накапали в бутсу, чтобы я забивать начал. И я на самом деле забил! Но барана мне было очень жалко. Я думал, что кровь с поля уберут, а на матче заметил, что все-таки осталась. Так и играли.
«С агентом, из-за которого сорвался переход в МЛС, у нас будет война»
— В 2018 году – ещё перед переходом в «Оренбург» — вы могли оказаться в «Лос-Анджелес Гэлакси». Но не срослось.
— Я очень переживал. Я тогда вообще чуть не ушёл из футбола. Вернулся только ради отца.
— Дело и правда было в том, что «Лос-Анджелес» взял Ибрагимовича?
— Да. Мне перед этим предложили хороший контракт. Я уже подписал его, успешно прошёл медосмотр, в понедельник должен был лететь в клуб. Но в воскресенье вечером узнаю: Ибрагимович ушёл из «Манчестер Юнайтед» и летит в Лос-Анджелес. Он захотел играть именно там. После этого у меня всё сорвалось. Мне было очень тяжело психологически. Вернулся в Казахстан, в «Астану», хотя со всеми ребятами уже попрощался… После этого я не играл в футбол 2,5 месяца. Спасибо тренеру Григорию Бабаяну, который сказал: «Возвращайся, это твой дом, твоя команда. Когда будешь готов играть, играй».
— Как вы узнали, что ваш переход сорвался?
— Мне сообщил агент, который занимался сделкой. Позвонил и сказал: «Слушай, жизнь такая штука. Тебе надо вернуться назад». Я ещё не разобрался с этим человеком — давно его не видел. Но после завершения моей карьеры между нами будет война.
— Что это значит?
— Что я всеми силами его найду в любой точке мира. Сейчас он меня везде заблокировал. Но он знает, что я его найду после завершения карьеры. Сейчас не хочу, потому что нет времени. К тому же не хочу делать дурацких решений пока играю в футбол.
— Что сделаете, когда найдёте?
— Посмотрим. Но если бы тогда он мне сказал о срыве трансфера лично, а не по телефону, я бы его ударил очень сильно.
— Ничего себе. А как фамилия агента?
— Не скажу. Он сам всё знает, всё читает.
— Как отец уговорил вас не бросать карьеру?
— Он увидел, что я очень плохо себя чувствую. Я два месяца смотрел, что можно сделать с этой ситуацией, можно ли подать в суд. Такой возможности не было. Тогда сказал отцу, что больше не хочу играть. Он мне в ответ: «Я тебе всё дал, десять лет был с тобой и твоей футбольной карьерой. Теперь ты мне чуть-чуть верни». Вернулся только из-за него.
— Часто ему говорите «спасибо»?
— Постоянно (улыбается).
«Бросаю Дзюбе вызов в теннисе!»
— В «Инстаграме» вы выложили пост, в котором поздравили с победой Новака Джоковича. Любите теннис?
— Каждый человек в Сербии любит Джоковича. Он – лучший в мире. Сам я в детстве играл в теннис с друзьями, очень хорошо получалось. Раньше я очень любил Надаля, но, когда пробился Джокович, стал болеть за него – он идол.
— Почему в итоге выбрали футбол, а не теннис?
— В моей деревне не было другого выбора, только футбол. В больших городах есть разные возможности, а в маленьких нет. Футбольная секция была, с теннисом было сложнее.
— А сейчас играете?
— Только на отдыхе. Видел, что Дзюба очень любит теннис. Если он хочет сыграть, я готов. Бросаю ему вызов (смеётся). Дзюба постоянно выставляет фотографии Федерера, а я этого швейцарца вообще не люблю. Не могу на него смотреть.
— Почему?
— Ужасный и некрасивый человек. Он не может принять, что наш серб – лучший теннисист мира (улыбается).
«Очень хочу выиграть премию Пушкаша и стоять на одной сцене с Месси и Роналду»
— После недавнего матча с ЦСКА вам подарил футболку Игорь Акинфеев. Висит дома?
— Нет, она у брата. У меня папа – вратарь, брат – вратарь. Брат очень любит голкиперов, особенно Акинфеева. Поэтому попросил меня достать его футболку. Но брат играет в Боснии для себя, он не профессиональный футболист.
— Игорь ведь не смог подарить вам майку в прошлом сезоне и сам вспомнил про это в нынешнем. Сильно удивились?
— Очень. Вся команда удивилась. Уверен, у него постоянно просят футболки, а тут после моей просьбы ещё и прошло три-четыре месяца. Он большой молодец. Через вас ещё раз говорю ему спасибо.
— В Оренбурге болельщики у вас часто просят футболки?
— Постоянно пишут! Уже 15 штук отдал. Хочу уже написать, чтобы у других футболистов просили. Мне уже не в чем играть. У меня постоянная война с администраторами из-за этого, но решаю вопрос (смеётся).
— В мае у вас заканчивается контракт с «Оренбургом». Переговоры о продлении ведутся?
— Мы договорились с руководством, что зимой всё обсудим. Если «Оренбург» покажет, что по-прежнему заинтересован во мне, то почему бы и не остаться? Тем более я капитан, хорошо себя здесь чувствую.
— Какая мечта на ближайшее время?
— Думаю только о премии Пушкаша. Надеюсь получить её за свой гол «Ахмату» через себя. Вам надо постоянно всем напоминать об этом голе, чтобы его заметили (смеётся)! Я видел гол, который был признан лучшим в этом году. Честно скажу – мой лучше! Тот парень тоже забил через себя, но у меня была сложнее ситуация, мяч летел быстрее. Очень хочу выиграть и постоять на сцене с Месси и КриРо. Это будет очень круто.